Сообщений в теме: 107

[missP]

Я тоже вчера читала эту статью. Со многим согласна. 

[Marta]

Про систему оценивания  очень с тобой соглашусь. Не совершенна, формальна, не объективна. Очень плохая система. 

но, системы образования без оценок - не вижу. 
недавно читала статью про образование в Финляндии. Они же теперь во всех рейтнигах первые. У них нет оценок. Все очень свободно. Не понимаю как, но результат налицо. Они - лучшие.

 

А почему ты считаешь наличие оценок обязательным и важным?

Важнее же добиться ПОНИМАНИЯ, а не заучивания и выполнения каких-то наборов упражнений.

Как у нас в параллельном классе учитель заставляет детей решать по 300 одинаковых примеров (да да, она так и задает с первого класса и не останавливается). Что таким образом отрабатывает учитель? Понимание того, как решаются примеры? Нет же. Вырабатывает автоматизм. А важнее же именно понимание. А то получается, что дети тупо заучивают варианты примеров как стихи и потом оттарабанивают их на контрольных без понимания, что есть разные вычислительные приемы и один и тот же пример можно решить разными путями.

Оценка же здесь  неважна. Ну вызубрил кто-то примеры и сдал на пятерку. А кому-то неинтересно решать одно и то же, тратя по 2-3 часа своей жизни. Ему дальше надо двигаться, а тут вот. И получает этот, талантливый трояк, потому что не стал горбатиться и решил не 300 примеров, а 50.

 

Разве это правильно???

[Йоженька]

А почему ты считаешь наличие оценок обязательным и важным?

 

Просто я слабо себе представляю систему образования без оценок. Покажите мне другую (не на словах) и, возможно, я изменю сове мнение. 

Банальный вопрос, а как аттестаты выдавать? Писать з"ачет/незачет"?, "прослушано"?

 

 

Как у нас в параллельном классе учитель заставляет детей решать по 300 одинаковых примеров (да да, она так и задает с первого класса и не останавливается). Что таким образом отрабатывает учитель? Понимание того, как решаются примеры? Нет же. Вырабатывает автоматизм. А важнее же именно понимание. 

Не соглашусь.

В математике во многих тема одного понимания недостаточно. Очень много  тем нужно доводить имено до автоматизма, путем повторения одних и тех же действий.

Навык быстрого счета без "долбежки" одного и того же не придет.

Другой вопрос, что кому-то будет для этого мало 300 примеров, им может и 1000 придется прорешать. А кому-то достаточно и сотни. 

[Cake]

Начала про оценки статью. И в этом вопросе тоже может помочь семья, ее отношение. Я наблюдаю скорее то, что мама оценочно относятся, потому-что так было с ними, это они кроме вопросов "что получил?" часто не знают, а что еще спросить то. А папы убивают в мальчика жизнь настроем на лидерство. И это еще родители, которых считать принято хорошими.
Так что, школа отражает само общество. Оценочное.
А, забыла, еще есть вопрос животрепещущий "что ел?"...
Меня это расстраивало еще тогда, когда мне было 22, и я работала воспитателем. "А что ели? А как он рисует?"...бл, это неважно ежедневно и сразу при встрече. "Чем тебе нравится заниматься? Кто твой друг? А Вы заметили, мой сын победил букву а?"....так и учитель слегка остынет ярлыки вывешивать, так как увидет, что они не интересны
Стараюсь смягчать для своих эту систему.

Сообщение отредактировал Cake: 24 октября 2015 - 23:44

[Marta]

Жень, убей меня, не понимаю зачем автоматизм? Люди - не автоматы.

Какое отношение автоматизм имеет к мышлению?

Если ты разобрался в принципе работы, к чему зубрежка? Вот правда, не понимаю. Ты же, владея принципом, сможешь решить любую задачу, поставленную в рамках этого принципа.

И зубрежка ну никак не помогает пониманию, ИМХО, конечно.

[Cake]

Мой считает хорошо. Делит, умножает. Но состав числа зубрили.Я только за! Не смог сразу сказать, лениво ему было даже пытаться. И объяснять не хочет, как он считает. Сегодня сложил, сколько в двух годах дней. И "послал" меня, как он считал. А учителю может запросто сказать, что не знает. И поивет.
Учу подстраиваться. Полезно, кстати. Папа был бы гибче, жил бы на канарах. Характер тоже надо знать, где показывать
Я за разумное количество зубрежки. Умным не трудно вообще что-то подзубрить. Другим хоть как-то.

Сообщение отредактировал Cake: 24 октября 2015 - 23:49

[Йоженька]

Жень, убей меня, не понимаю зачем автоматизм? Люди - не автоматы.

Какое отношение автоматизм имеет к мышлению?

Если ты разобрался в принципе работы, к чему зубрежка? Вот правда, не понимаю. Ты же, владея принципом, сможешь решить любую задачу, поставленную в рамках этого принципа.

И зубрежка ну никак не помогает пониманию, ИМХО, конечно.

Лен, мне правда нечего тебе сказать. По той причине, что ты не слышишь. У тебя есть в голове какое-то свое понимание, как должно быть, правильное или нет, но ты в нем уверена.

Я,  владея принципом,  зубрила состав числа и таблицу умножения, и любой должен это зубрить. Или ты, считаешь, что увидев один раз таблицу умножения, поняв суть, как она работает,  ребенок овладеет навыком и начнет  щелкать задачи? Да, никогда. 

Владение принципом недостаточно для успешности в математике. В ней нужен - навык. Навык после понимания по-волшебству не возникает. Только путь к получению навыка у всех разной длины (повторюсь)

[Marta]

Ну состав числа учится не зубрежкой в 5-6 месяцев. Все арифметические примеры в пределах 10 решать в количестве 300 штук? Так каждый  день, ибо зубрить надо?..

 

Таблица умножения - выучить надо, да. Да и то, а надо ли? ))) Много ли народу сейчас, во взрослом возрасте сможет без запинки рассказать эту самую таблицу? Ну и практический смысл зубрежки?.. Не понимая что учишь, забудешь очень быстро - как только сдал, оценку получил - фсе, нафиг из мозга.

В математике есть масса примеров, по которым можно от нее отказаться. Поняв принцип, сделаешь, решишь.

 

Есть подозрение, что мы с тобой разные понятия вкладываем в слово "зубрежка" )) надо было изначально определиться с дефинициями )))

 

Я вот еще и по поводу языков печалюсь, как у нас построена работа. Из рук вон плохо. Дети по сути заучивают (зазубривают) набор звуков в строго определенном порядке, без перевода слов даже!!! К чему такая зубрежка??

Владение принципом недостаточно для успешности в математике. В ней нужен - навык. Навык после понимания по-волшебству не возникает. Только путь к получению навыка у всех разной длины (повторюсь)

Ну ок. Есть у меня книжка для проведения тестирования знаний ребенка, по классам. Там было математическое задание, которое не типично для нашей программы. То есть, дети с такой стороны к математике не подходят, работают в иной терминологии.

Я объяснила суть подхода и дала задание. Моя решила вместо отведенных 3 минут за 2 минуты. Ты считаешь, что для закрепления надо решить еще 50-100-150 примеров?

А я думаю - раз принцип понятен, зачем дальше мусолить тему-то? Двигаемся на следующий уровень, тем более, что в арифметике нет ничего супер сложного, на чем нужно реально заострять внимание. Разве нет?

[Йоженька]

Ну состав числа учится не зубрежкой в 5-6 месяцев. Все арифметические примеры в пределах 10 решать в количестве 300 штук? Так каждый  день, ибо зубрить надо?..

 

. Моя решила вместо отведенных 3 минут за 2 минуты. Ты считаешь, что для закрепления надо решить еще 50-100-150 примеров?

А я думаю - раз принцип понятен, зачем дальше мусолить тему-то? Двигаемся на следующий уровень, тем более, что в арифметике нет ничего супер сложного, на чем нужно реально заострять внимание. Разве нет?

 Только путь к получению навыка у всех разной длины (повторюсь)

 

Другой вопрос, что кому-то будет для этого мало 300 примеров, им может и 1000 придется прорешать. А кому-то достаточно и сотни. 

 

[Йоженька]

Отдай Машу в другую школу) 

с умными детьми надо работать отдельно.

[Geritta]

Жень, убей меня, не понимаю зачем автоматизм? Люди - не автоматы.
Какое отношение автоматизм имеет к мышлению?
Если ты разобрался в принципе работы, к чему зубрежка? Вот правда, не понимаю. Ты же, владея принципом, сможешь решить любую задачу, поставленную в рамках этого принципа.
И зубрежка ну никак не помогает пониманию, ИМХО, конечно.

Это принцип формирования любого навыка: чтобы появился навык, то есть способность и дальше в любое время использовать полученные знания, необходимо многократно повторить действие. То есть мало один раз понять, как шнурки завязываются - надо их раз 100 завязать, чтобы это закрепилось, и потом, хоть через 10 лет с закрытыми глазами завязать. То же с математикой: мало просто понять принцип, надо выработать навык его применять.

[Ракша]

И еще про необходимость решать 300 примеров. Вчера 3й  сын решал задачки. И я вспомнила про эту тему. Решила свои 5 копеек вставить еще раз :))) Примеры такие: 4/11+71/151+ 4/22+80/151+15/33. Ребенок считает этот пример за считанные секунды, потому что счет доведен до автоматизма. Хотя на первый взгляд кажется чисел для сложения в уме много, да еще и дроби, а их надо привести к общему знаменателю. А на самом деле, когда ты по 300 примеров в день решал, одного только взгляда на пример достаточно, чтобы увидеть, что считать тут нечего, у ребенка уже развит острый взгляд, он сразу видит какие числа можно сократить, а какие в сумме дадут нужное число, и нет надобности умножать друг на друга большие числа, чтобы привести к общему знаменателю: 4/11+4/22+15/33=(4+2+5)/11=11/11=1 и 71/151+80/151=151/151=1 итого ответ=2. Все в уме за секунды!

 

И еще. Я недавно прочитала книгу "Учение с увлечением" Симона Соловейчика. Почитайте на досуге, полезная книга. 

В каждой науке — свой набор умственных операций. Для того и проходят в школе разные предметы, чтобы научиться всем этим действиям. Нелепо говорить: «Мне зоология не нужна». Зоология, быть может, и не будет нужна, но те умственные операции, которым мы обучаемся на зоологии, необходимы.

Из многих умственных операций, какие только вообще могут быть, остановимся только на одной, потому что овладеть этой операцией в совершенстве — значит научиться учиться. Эту операцию можно назвать так: узнавание, опознание.

...Одного ученика спросили: почему танк может идти по глубокому снегу, а собака не может?

Ученик думал, думал, наконец обиженно ответил:

— А собака вообще никакого отношения к физике не имеет!

Это классический пример неумения применять знания на практике, пример формального знания. Ученик знал, что давление равно силе, поделенной на площадь той поверхности, на которую эта сила действует перпендикулярно. И если бы его спросили, почему не проваливается лыжник, он, возможно, ответил бы. Пример с лыжником приведен в учебнике физики. Но танк? Но собака? Про собаку в учебнике ничего не сказано — «это мы не проходили, это нам не задавали...».

Три четверти — а может, и больше! — всех школьных затруднений выражают такими словами:

— Знаю правило, но не умею применять!

— Знаю геометрию, но не умею решать задачи!

— Знаю грамматику, а пишу с ошибками!

Сложность заключается в том, что в жизни — там, где приходится решать практические задачи вроде задачи про танк и собаку, — в жизни правила существуют в скрытом от глаза, измененном виде. В задаче про танк и собаку надо было увидеть другую, знакомую и простую задачу расчета силы давления. Но ученик этой знакомой задачи не узнал, а стал, видимо, вообще размышлять о танках и собаках — размышление заведомо бесплодное.

Что значит «применять правило»? Это значит обнаружить тот случай, когда его можно безошибочно применить, и дальше действовать по правилу.

Трудность не в том, чтобы знать правило, — это легко, и не в том, чтобы действовать по правилу, — это тоже легко, это работа памяти. А вот знать, где правило «работает», увидеть в новой задаче старую, увидеть в вопросе возможность применить какое-то из известных правил — вот в чем главная трудность! И про того, кто не справляется с ней, говорят, что он не умеет применять знания на практике, а правильнее было бы говорить, что у него нет знаний. Ибо путь к знанию не кончается с выработки понятий, а только по сути, начинается: от общего понятия теперь надо подниматься к множеству конкретных случаев и явлений жизни, потому что в жизни существует только конкретное. В жизни есть танки, собаки, мальчики на лыжах и без лыж, но никто еще не видел, чтобы по снегу ползла формула давления. И все-таки она, эта формула, есть, она незримо действует всюду, где есть давление, и всюду надо научиться ее распознавать, несмотря на то что она каждый раз выступает в другом обличье: то мальчиком, то танком, то собакой.

Каждое понятие, каждую формулу, каждое правило можно сравнить с человеком, с которым ты когда-то был знаком и который время от времени появляется в толпе незнакомцев, но каждый раз переодевается: наклеивает усы или бороду или красит волосы. Узнать его очень трудно! Единственный способ справиться с этим «злодеем» состоит в том, чтобы каким-то образом почаще встречать его, и встречать именно в новых, неожиданных ситуациях. Надо на практике привыкнуть к его немыслимому коварству и быть готовым к встрече, чтобы вовремя воскликнуть: «А, вот ты кто! Я тебя знаю!»

Море фактов перед нами — как толпа людей в огромном городе. Все они выглядят новыми, незнакомыми, чужими. Но приглядимся внимательно! Почти в каждом факте кроется что-то знакомое, что-то такое, что «проходили» и что «задавали». Кто легче узнает знакомое в незнакомом?

Тот, кто тверже знает главные приметы — главные пункты и части правила.

Тот, кто чаще с ним встречается.

Тот, у кого тренировкой развит острый взгляд.

Чтобы преодолеть трудность «знаю, но не умею», или, иначе говоря, для того чтобы научиться узнавать знакомое в незнакомом, общее — в конкретном, выход один: больше работать над выработкой понятий, выведением правил и формул, делать как можно больше сложных и разнообразных упражнений, в которых знакомые правила «неожиданно» выныривают в самых невероятных условиях, потом исчезают надолго и вновь появляются, когда вовсе не ждешь их, когда уже и забыл про них. Но мы должны быть готовы к встрече. И вот в этих-то столкновениях и развивается острый взгляд, способность к пониманию сути вещей, развивается ум, и постепенно становится все легче и легче опознавать старое в новом, и постепенно каждая задача перестанет пугать нас своей необычностью и дикостью — мы в мгновение ока увидим в ней другую задачу, которую уже решали когда-то.

 

 

Вот вы все о детях, о школах... А я вот сама села за парту и скажу я вам, что без доведения до автоматизма, экзамен мне не сдать и в память глубоко не врезать то, что туда очень хочется вложить надолго.

Я сейчас готовлюсь к ДипИФР. Это экзамен на знания международных стандартов финансовой отчетности, которые я неплохо знаю и главное (!) понимаю :)))). Но для экзамена этого недостаточно, как оказалось. Дело в том, что я  сдавала этот экзамен 2 года назад. И не хватило каких-то 2 балла для того, чтобы его сдать. Обидно, конечно. Потом все никак время не могла выкроить. Вот решилась повторно. ДО этого я сдала успешно 2 других экзамена по управленческому учету и получила диплом. Я хорошо владела темой, поскольку то, чем я занимаюсь ежедневно и было предметом экзамена. Теорию прочитала на раз, задачи порешала, но без фанатизма и получила хорошие баллы. И вот на этом я попалась. Мне казалось, что раз тему знаешь, понимаешь, экзамен ДипИФР сдашь легко, как я сдала 2 других экзамена. Но я не учла одного. Предметом экзаменов, которые были сданы успешно, это моя работа. Предмет ДипИФР - финансовый учет, который я знаю хорошо, но не занимаюсь этим ежедневно, я пользователь этой информации. Что уж говорить, если главные бухгалтера не все сдают экзамен с первой попытки (этим я себя успокаиваю :))))

Вот меня сейчас посреди ночи разбуди и попроси рассчитать дисконтированные денежные потоки, сделать анализ отклонений, я сделаю это легко, мне даже не надо формулы подглядывать. А консолидацию правильно составить за 70 минут на экзамене, в то время, когда я, понимая хорошо тему, могу только за 2 часа это сделать, не могу пока. Хотя я тему понимаю, знаю предмет, и даже 2 года назад готовилась к экзамену. А вот разбуди меня ночью и попроси сделать консолидацию... не сделаю ведь без подглядки в учебник. А все потому, что память такая вещь, которая имеет свойство стираться. 

 

Про оценки. Я не представляю себе систему обучения без оценок.  Я не представляю себе альтернативу системе оценивания знаний. Как без этой системы можно узнать об успеваемости ученика? А знать это необходимо. Мне по крайней мере. Я понимаю, что многое из курса средней школы уже забыто, но оценка ведь говорит не только об объеме полученных в школе знаний, которые, кстати, всегда можно пополнить, в случае необходимости. А еще, к примеру, о прилежности ученика, что очень важно, для меня по крайней мере. Я например, при собеседовании всегда спрашиваю как учился в школе. Мне эта информация о многом говорит, я уже исходя из нее могу сделать кое-какие выводы относительно того, как будет работать у меня этот человек, и знаете, я еще ни разу не ошиблась в своих выводах.

[Cake]

Аселя, вот почему ты можешь так объяснять, а наши учителя в школе не могут? Видимо, тебе надо больше, больше всех, и получаешь тогда да, больше. :). Иногда бесит. Мне подруга таки нашла подобные аргументы, зачем каллиграфии, и твои помогут. Не могу тупо выполнять, надо обязательно понять. А они, учителя, врачи, конечно, не все, не могут обьяснить, да и не знают, а написано так в протоколах, а чё...время такое, что нужно быть больше, чем учитель и больше, чем бухгалтер. Но таких мало:(
Имею в виду обьяснить основные принципы своей работы, зачем и почему учим писать аккуратно, зачем зубрим.

[Cake]

И вообще, кто должен читать Соловейчика,а?....Не читают. Да и некогда им, обложили ерундой, столько у них требований свыше.

[Marta]

 

Трудность не в том, чтобы знать правило, — это легко, и не в том, чтобы действовать по правилу, — это тоже легко, это работа памяти. А вот знать, где правило «работает», увидеть в новой задаче старую, увидеть в вопросе возможность применить какое-то из известных правил — вот в чем главная трудность! И про того, кто не справляется с ней, говорят, что он не умеет применять знания на практике, а правильнее было бы говорить, что у него нет знаний. Ибо путь к знанию не кончается с выработки понятий, а только по сути, начинается: от общего понятия теперь надо подниматься к множеству конкретных случаев и явлений жизни, потому что в жизни существует только конкретное. В жизни есть танки, собаки, мальчики на лыжах и без лыж, но никто еще не видел, чтобы по снегу ползла формула давления. И все-таки она, эта формула, есть, она незримо действует всюду, где есть давление, и всюду надо научиться ее распознавать, несмотря на то что она каждый раз выступает в другом обличье: то мальчиком, то танком, то собакой.

 

Вот это, на мой взгляд, и есть ПОНИМАНИЕ.

А зубрежка не дает понимания. Не дает.

Зубрежка оправданна и необходима там, где нет логики - например, в языках. Ну нет часто логичного объяснения почему это слово пишется так, а произносится иначе, что есть исключения из правил (как это понять? никак, только вызубрить). Но это - языки.

Да и в них можно найти математическую стройность и логику. Важно ее увидеть - опять возвращаемся к теме ПОНИМАНИЯ.

 

Попозже допишу )

[Lulita]

Я зубрила несколько тем по двум предметам к тесту. По одному зубрежка укрепила мое понимание темы. К основным вопросам надо было привести примеры, которые надо было понимать, т.к. в теории их не давали, но я смогла их привести правильно и в итоге тест написала на хорошую оценку.

По другому предмету тест был несколько переформулирован, и не смотря на то, что я примерно... подчеркну  - примерно понимаю процесс, но не могу его правильно сформулировать на не родном мне языке, да еще и по предмету, который никогда не был моей сильной стороной, зубрежка мне фактически ничего не принесла, т.к. тест я написала скорее всего плохо.

 

Зубрежка в языках.... никогда не пробовала и думаю, бесполезно. Чтобы ОВЛАДЕТЬ языком, а не сдать, например, письменный тест, необходимо постоянное применение его напрактике, т.е.это элементарное  привыкание к языку на слух и привыкание речевого аппарата к произношению. Большинство учителей иностранных языков, зная теорию языка пусть даже на отлично, грамматику и пр., не понимают на слух речь на преподаваемом ими языке и не могут спонтанно разговаривать. 

 

в юриспруденции зубрежка просто необходима. Статьи закона, чтобы умело аппелировать к ним, юрист просто обязан знать на изусть, это часть его проф.компетенции.

 

Я тоже не вижу системы образования без оценивания знаний, каким тогда образом оценивать как знания учащегося в частности, так и уровень учебного заведения в целом? 

[sulny]

это конечно все красиво описано за границей. Неужели у них нет заучивания? не верю

Я зубрилка- отличница. меня и муж так называет. Ну и что. То что не понимаешь, можно заучить, понимание догонит. Или не придет вовсе, если предмет не интересен  и не нужен по жизни для применения. Никто не обязан держать в уме 20 предметов одновременно на 100% .

Если взять высшую математику в универе, то мы тоже как попугаи решали 300 задач по образцу, причем преподаватель был шикарный. По образцу было решать очень легко. но я ее так и не поняла-высшую математику и теорию относительности. Слава Богу,что мне в работе это не нужно. Сдавала прилежно все на 5,чтобы получать повышенную стипендию. Зубрила много.

Если нужен индивидуальный подход ребенку, то можно заниматься дополнительно в математических кружках. А объяснять тему одному успевающему ученику без 29 не понявших остальных преподаватель не будет.

Жень. как это 1+11. 1 это что? нулевой?

[Marta]

Очень созвучно моим мыслям. Прям вот и добавить нечего.

не поленитесь, почитайте. Много интересного, взгляд репетитора на школьные проблемы.

 

 

Это будет очень длинный и очень грустный текст.

В этом году я заканчиваю работать с детьми – по крайней мере, на какое-то время. Основная причина состоит в том, что мне интереснее делать сейчас другие вещи, и эти вещи годятся только для взрослой аудитории. Поэтому теперь я могу написать о том, о чем давно собиралась.

Этот пост посвящен работе детского репетитора с того ракурса, с которого вижу ее я. Он адресован в первую очередь родителям школьников (настоящим и потенциальным).

Вообще дети – ужасные клиенты. Хотя бы потому, что они, как правило, не занимаются летом. С изнаночной стороны это выглядит отвратительно: в мае волна последних звонков выбрасывает на сайты репетиторских услуг смертельно уставших за год, но нуждающихся в работе репетиторов. В сентябре на мой телефон может поступать до трех заявок в день, в мае сайт любезно сообщает, что на интересный заказ до меня откликнулось 112 коллег. Для репетитора это означает, что весь год нужно заботливо откладывать некоторые суммы на лето, но с наступлением лета выясняется, что как раз теперь (и только теперь) у него есть время съездить в Икею, походить на массаж, вылечить зубы и сделать еще массу совершенно неотложных дел. Сбережения тают к июлю. Август проходит мрачно.

Одного этого уже вполне достаточно, чтобы просьбы взять еще одного ребеночка на борт не казались такими уж безобидными. Если занять «ребеночками» все свое расписание, лето может оказаться более чем унылым.

Но это так, экономическая прелюдия. Секреты профессии. Я уверена, многие совсем не хотели бы в это вникать, но я вижу в разоблачениях определенную пользу. Я хочу, чтобы люди, которые просят меня или другого преподавателя «немножко позаниматься» с их Катями, Васями и Петями, «слегка подтянуть по программе» хорошо понимали, о чем они просят и уважали чужой труд, время, расписание, отказы и мотивы этих отказов.

Дальше. Надо понимать, что репетитор никогда не работает в вакууме. Он работает в тесной связке с родителями и школой, и ребенок во всей этой канители занимает последнее место, а должен – первое. В принципе, этим сказано все, но я знаю, что это не понятно. Поэтому я продолжу.

Родители нанимают меня как квалифицированного педагога и ожидают высоких профессиональных качеств. Здравые предположения о моих профессиональных качествах выглядят примерно так: я хорошо знаю язык, умею рассказывать о нем интересно, владею методиками, ориентируюсь в пособиях, а также умею находить подход, заинтересовывать, ну и вообще делать весь этот непонятный magic, который заставит их ребенка наконец делать уроки или просто хоть что-то понять. Родители ожидают от меня, что я распознаю, в чем кроется проблема конкретно с их ребенком, и помогу эту проблему разрешить.

Это – логичные ожидания, и они соответствуют имеющимся квалификациям. Однако важно не это, важно за счет чего, на каком топливе, благодаря чему я умею все это делать. А умею я это делать путем тонкого слушания, видения и понимания, которое, увы, не может быть ограничено. И это значит, уважаемые родители, что я увижу, услышу и пойму многое не только, про связку «ребенок – английский язык», но и про остальные смежные связки, например, «ребенок – родители», «ребенок – школа», «ребенок – среда», «ребенок – он сам», «ребенок – уровень его интеллектуального, эмоционального и психического развития», «ребенок – его гормональный фон» и так далее. Это значит, что я увижу далеко не только то, что вы хотите, чтобы я увидела.

Если у ребенка есть тревожные звоночки, выходящие за пределы моей компетенции, я это увижу. Если ребенок отстает в развитии, я это увижу. Если ребенок истощен физически или эмоционально, я это увижу. И если вы плохо обращаетесь со своим ребенком, я это увижу.

Рассказываю три реальных случая. Ни в одном из этих домов я не задержалась: в первых двух случаях ушла сама, в последнем – со мной расстались с формулировкой «Вы для нас слишком хороши» (это не шутка, дамы и господа).

1. Мальчик, 11 лет, позвали подтянуть русский и английский. Репетитора, что характерно, запросил сам, поскольку почувствовал, что отстает и не справляется. Прекрасная семья, три пацана, кошку недавно завели. Отношения теплые, у мальчиков по отдельной комнате, хорошие условия. Ребенок учится в элитной школе, причем учится он там ежедневно с 9 утра до 6 часов вечера: утром – обязательные уроки, после обеда – бесконечные драмкружки, лепка, дополнительная физкультура и прочие стихи под баян. Я приходила в 7, и занимались мы до 9.

Через два месяца занятий по 1 разу в неделю я отвела маму в сторонку и сказала, что, увы, мы не прогрессируем, и что, по моим понятиям, нагрузку необходимо не увеличивать, а снижать. То есть отменять хотя бы меня к чертовой матери. Расстались дружелюбно.

Ситуация далеко не самая критическая, однако налицо полное непонимание физических возможностей, норм и ограничений. Мама - психолог по образованию, но почему-то умудрилась проглядеть черные круги под глазами любимого сына. 11-летнему человеку трудно сообразить, что для его непонимания есть веские физиологические причины. Ему и в голову не может зайти, что ОН, ВАШУ МАТЬ, ЗАДРАЛСЯ, КАК СИДОРОВА КОЗА, КАЖДЫЙ ДЕНЬ ХОДИТЬ В ШКОЛУ НА ПОЛНЫЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ!!! И что так быть не должно.

Последний штрих: на весенние каникулы ребенка отправили в Лондон. Поучить язык. Разумеется, чем же еще заняться на каникулах?! Отдыхать? Валяться дома, играть с братьями и кошкой? Ходить в музеи? На детские представления? Зачем же, если можно поехать с чужими людьми в незнакомую страну, где организованно перемещаться под ор училок и доучивать то, что не выучил за семестр. Мы же даем ребенку Самое Лучшее Образование, которое только в него влезет. Включая любого репетитора, что попросит.

А он и попросит. Не раз еще.

2. Наняли позаниматься с братом (11-12) и сестрой (16). Всего в семье четверо детей, большая квартира, признаки достатка и благополучия. Модно одетые малыши возятся в куче игрушек. Оба ученика говорят неплохо, хотя мальчик заметно ерзает и все время переправляет себя, а девочка вся в нервных тиках и немножко заикается. На втором уроке мальчик внезапно не может сказать буквально ничего, все попытки спутанные, раскачивается на стуле и твердит «Я не знаю» и «У меня не получается», как попугай, состояние близко к истерическому. Мои нежные заходы с разных концов никаких результатов не приносят. Зову маму. Ребенок, понимая, что сейчас его будут обсуждать, выбегает из комнаты в слезах и с криком: «Я старался, но у меня ничего не получилось!» Мягко пытаюсь объяснить маме, что происходит с ее сыном, не употребляя при этом опасных слов из области психологии и напирая на то, что ситуация выходит за рамки моей компетенции как преподавателя. Что ребенку требуется помощь (СРОЧНАЯ, МАТЬ ВАШУ!!! КВАЛИФИЦИРОВАННАЯ!!! ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ!!! ПОМОЩЬ!!!) Она воспринимает это по-своему, и говорит мне буквально следующее: «Я, конечно, понимаю, что вам платят за то, чтобы вы учили языку, а не укрощали таких вот субчиков». Дальше она давит на меня и манипулирует всеми возможными способами, но, поскольку я видела некоторые эпизоды ее и отцовского обращения с детьми, я держусь твердо, зная, что работать я в этой семье не буду.

Из комнаты мать выходит с текстом: «Ну вот, до чего ты довел. От тебя отказываются!»

Из квартиры я ухожу под истошный ВОЙ. И не удивлюсь, если тем вечером в ход пошел ремень.

Если бы у нас работали хоть какие-то социальные службы, я бы на эту семью заявила. Но они не работают, равно как и школа и многие другие государственные и социальные институты. Зато в Москве более 10 тысяч репетиторов только по моему предмету. Сколько раз мы приходим к кому-то в дом и видим там такое? И видим ли?

3. Уговорили позаниматься с девочкой (хотели именно меня, долго договаривались с мамой, в результате решила взять). Крошечная хрущевка и внутри – картина замершего времени: ковер на стене, икона на ковре, миллион фарфоровых фигурок, салфетки, пластиковые розы в вазе. Обстановка, от которой хочется взлететь вверх, попутно раздевшись догола и помывшись дождем. Дома бабушка, которая за несколько встреч излагает свою жизнь примерно в таких выражениях: «время-то сейчас какое», «я троих подняла», «35 лет в школе» и т.д. Во время урока двери не закрываются, бабушка ходит туда сюда. Девочке 12, и она почти не говорит. Ни на каком языке. Особенно она не говорит, когда бабушкин маршрут пролегает мимо нашего стола. Полтора часа я с мокрой спиной устраиваю девочке кукольный театр, веселые картинки, лучшего друга детей и другие полифонические этюды, потому что девочка молчит. Время от времени цепляюсь за подобие огонька в глазах. Выдавливаю из нее несколько небезнадежных слов. Через пару занятий приступаем к невинной теме «Семья», и из сбивчивых объяснений я клещами вытаскиваю на божий свет следующее: у девочки есть мама, отчим и брат, с которыми она не живет. Про брата она не может никак определиться, то ли есть он, то ли его нет, и я, совершенно сбитая с толку, вынуждена переспросить несколько раз на все лады на разных языках. Потому что я не сразу понимаю, как это такое возможно. А потом понимаю. Понимаю, что от мамы у девочки есть хороший компьютер и план поехать вместе в Лондон в марте (и на этот счет бабушка, которая «35 лет в школе», дает мне ценный педагогический совет: на каждом занятии заучивать с ее внучкой по нескольку полезных выражений как раз к поездке). А вот самой мамы нет. Мама живет с любимым мужчиной и новеньким сыном. А девочка живет посреди икон и салфеток с бабушкой, у которой мозги съехали набекрень и застряли в послевоенном времени.

И дома я две недели пытаюсь как-то примириться с ситуацией, хотя мне хочется долго и продолжительно орать. Позвонить маме – и орать. Поставить бабушку в прихожей – и орать. Но я беру себя в руки, потому что думаю: может, меня туда Господь нарочно привел, чтоб хоть как-то? Чтобы показать девочке, что бывают другие человеческие виды? Какая разница, ну да, через английский язык, раз уж так получилось. Смогу ли я? Ответа на этот вопрос у меня нет. Пока что девочка боится абсолютно любых моих предложений, что и неудивительно для человека, который боится звука собственного голоса. А тут целая я, у меня красная помада, я улыбаюсь. И ничего не боюсь. Но через пару недель бабушка сама звонит мне и говорит, что у меня прекрасная методика и все их полностью устраивает, только вот девочка слишком загружена, поэтому с языком решили повременить. И я вздыхаю с позорным, тяжелым, как свинец, облегчением.

Нет у вашей девочки проблем с английским языком.
А еще у нее нет мамы.
Какой, к ебене матери, тут может быть английский язык?! Какой Лондон?

Ужас состоит в том, что абсолютно все эти люди уверены в том, что детей они своих очень любят. Делают для них лучшее. И все у них в семье в порядке, а если и не в порядке, то все же не совсем все плохо, да и вообще это не мое дело. Меня позвали английский преподавать.

МЕСТО ДЛЯ ПАУЗЫ И ЧИТАТЕЛЬСКИХ РАЗМЫШЛЕНИЙ.

Краткая ремарка: у меня есть в учениках чудесные детки. Мы с ними долго и продуктивно работаем. У них нормальные родители – не идеальные, нет, тоже есть нюансы, но нормальные. Однако дело не только родителях, так что едем дальше.

О том, как деградировала школа за последние десятилетия, говорить как-то неловко. Во-первых, я там не работала и ни за что не пойду, а хаять то, в чем не преуспел и даже не попытался, - это ниже пояса. Во-вторых, столько уже сказано, что тошно.

Но сути это не меняет. Школа ничему не учит. Достаточно сказать, что у меня целых три ученика из одной специализированной английской школы, где у них английского этого по 7-8 часов в неделю. И им нужен репетитор. Вы только вдумайтесь в эти цифры, это же полное безумие!

Жуткая правда заключается в том, что я не могу полностью переустановить их на нормальные человеческие рельсы, потому что за десять лет школа им вытравливает внутри такие колеи, из которых их потом ничем не выковыряешь. И сколько бы родители не питали надежд на то, что я научу их разговаривать, я не научу. Это можно сделать, если выдрать их из школьного восприятия действительности, и это как раз можно пытаться делать летом, то есть в период, когда школы нет.

Но летом, как я уже писала, они не занимаются. Лето – это святое. Давайте убьемся до заворота кишок в течение года, причем будем убиваться в геометрической прогрессии так, чтобы к концу именно 11-го класса, к ЕГЭ, приползти в реально опасном состоянии под руки с репетиторами по всем сдаваемым предметам, но лето мы трогать не будем. Именно тогда, когда можно было бы делать качественный рывок, маскируя его под приятное времяпрепровождение, с фильмами, песнями, и другими человеческими активностями и т.д., мы не позволим даже 3 часа в неделю выделить на то, чтобы слегка подгрузить отдохнувший и свежий мозг.

В нескольких выданных после проверки контрольных работах я обнаружила непонятные места и спросила: «А ты не подходил уточнить, что здесь имелось в виду?» - на что ребенок мне ответил: «Я убедился, что вопросов лучше не задавать». В некоторых были откровенные ошибки со стороны учителей (английской школы, да). Но вообще, если кто не в курсе, проверенные тесты и другие работы теперь обычно не возвращают. Разумеется, зачем знать, в чем именно состояла твоя ошибка, твое дело – знать оценку и пытаться ее улучшить при следующих попытках. Как? Как хочешь.

Они до сих пор учат топики и пересказывают их в классе. Например, про индейцев. Как сейчас помню, одного из героя текста звали ПОПОКАТЕПЕТЛЬ. Другой топик помню про Москва-Сити. Типа сколько метров Башня «Федерация». После этого они удивляются, что дети плохо говорят. А ЧТО ТУТ ГОВОРИТЬ-ТО, ЕСЛИ ЭТО КАКОЙ-ТО ШИФР, СОВЕРШЕННО НЕУПОТРЕБИМЫЙ В НОРМАЛЬНЫХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЦЕЛЯХ?!!! И что я могу со своими тремя часами против школьных восьми? Но я, разумеется, стараюсь. И кое-что, надо сказать, у меня получается, хотя и с большим трудом.

Однако ожидания родителей, как правило, в этом месте разбиваются о скалы. Поэтому я скажу прямо и ясно: дорогие друзья, если вы хотите, чтобы ребенок успевал по предмету в школе, то самым безопасным средством добиться этого будет действовать параллельно школе согласно ее установкам, чего я лично делать никогда не буду, потому что не могу. Органически. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок заговорил хоть когда-нибудь (в школе этого, скорее всего, не случится, тут нужны более мощные потрясения, чем три часа в неделю с репетитором), то можете сдать его мне, я сверну ему мозги в нужную сторону, и когда школьный морок ослабит свою хватку, у него будет возможность посадить дальнейшее обучение языку на более или менее толковые дрожжи. Это все, что мне по силам, потому что все остальные «хорошие» результаты достигаются либо путем муштры и насилия, либо при изначально других исходных данных. Сделать так, чтобы он одновременно хорошо успевал в среднестатистической школе с ее безумными требованиями и непродуманными форматами, и свободно, хорошо разговаривал по-английски на действительно актуальные, жизненные темы, невозможно. Это уравнение не сойдется НИ-КОГ-ДА.

Они не умеют думать здесь и сейчас.
Они не умеют пользоваться источниками и справочниками.
Они не умеют применять известное для выяснения неизвестного.
Они не умеют скрещивать информацию, делать выводы, сравнивать, обобщать.
Они вообще не знают, что после «не знаю» могут последовать какие-то действия, кроме «садись, два».
Минимальная трудность приводит их в полностью нерабочее состояние (нюансы богаты и соотносятся с их личностными характеристиками: кто-то бесится, кто-то отчаянно тупит, кто-то каждый раз чувствует крушение всех надежд, кто-то бросает все силы на поддержание иллюзии собственной состоятельности). В этот момент они заняты чем угодно, кроме английского языка, а я трачу время, внимание, силы, чтобы вдохнуть в них нормальную жизнь.
Кстати, вдыхается она ТОЛЬКО после таких моментов, пережитых иначе, чем через одергивания, призывы к совести и другие распространенные учительские техники.

Я все это настраиваю, как огромную арфу, а потом они идут в школу, где мне эту арфу – расстраивают.

11 класс достоин отдельного упоминания. Сейчас у меня на руках две обожаемых куклы, скоро выпуск. Сказать, что их интеллектуальные способности пали – это ничего не сказать, а я знаю их 3 года. Девки похожи на водоросль в малиновом сиропе и не соображают ни черта. Зевают от чудовищной усталости, к тому же влюблены и худеют. Все столы обклеены бумажками с математическими формулами, историческими фактами, цитатами из Пастернака и сердечками более фривольного содержания. Их прихватывает то мигрень, то желудочная инфекция. Мне их безумно-безумно жаль. В школе весь год они не делают абсолютно ничего, кроме прогонов по форме ЕГЭ, хотя ежу понятно, что тестовый формат может являться только проверочным, но никак не учебным. Повторяю, как мантру: «Спать и мультики», но они не слушают. Они совершенно не в состоянии эффективно учиться, но заниматься ничем другим, кроме как учиться до полного остекленения, они не могут. В полубреду они ломятся повторить три типа условных предложений (и повторяют, кстати, небезуспешно, потому что это понятная схема, за которую можно уцепиться). Но описать обстановку своей комнаты или картинку из сказки «Золушка», равно как и родить другую собственную мысль они совершенно бессильны.

Родители упоенно подогревают градус всеобщих нервов. Спрашивают меня: «Как вы думаете, она сдаст?» - «Сдаст» - уверенно отвечаю я, понимая, что хоть кому-то нужно стоять ровно в этом поле спятившего ковыля. Для детей было бы лучше, если бы это были их родители, но кто знает. Может быть, если бы они это умели, во мне вообще не было бы никакой нужды.

Ощущение тотального, повального дисконнекта и нездоровья. Родители не выполняют своих функций. Школа не выполняет своих функций. На это все приходит репетитор и пытается что-то сделать. Терпит, по сути, поражение – потому что с моими возможностями и знаниями при поддержке и попутных ветрах я могла бы достигать с этими детьми результатов, о которых сейчас мне приходится только мечтать.

Поэтому на ближайшее время я прекращаю работу с детьми. Я до смерти устала бороться с ветряными мельницами, видеть то, от чего больно, получать шишки за то, чего не делают другие люди. Я люблю детей. Я умею с ними работать. А с родителями и школой – нет, и учиться, пожалуй, не стану. Я лучше подожду, пока эти дети вырастут, и поймут, что к чему. Собственно, именно с такими я и работаю на данный момент с превеликим удовольствием, находя почти в каждом взрослом ребенка, которого когда-то долго и сложно мучили.

А смотреть на это в реальном времени сил моих больше нет.

@Мария Ковина-Горелик

[Marta]

Becoming Adult: How Teenagers Prepare For The World Of Work
Mihaly Csikszentmihalyi, Barbara Schneider
Вольный пересказ Аркадия Морейниса

Часть 1.

1. Наши представления о школьном и институтском образовании до сих пор основываются на традициях, хотя окружающая реальность, с которой молодежь столкнется после обучения меняется необычайно быстро. Информация, которая будет им нужна уже совсем не та, которая была нужна 40 лет назад, профессии, которые будут востребованы и появятся через 10 лет, совсем не те, к которым мы привыкли сейчас, и их даже с трудом можно предсказать. Однако, семьи, школы и общая система образования, которые должны готовить детей к будущему, до сих опираются на устаревшее понимание того, что же нужно детям для того, чтобы состояться во взрослой жизни.

2. Нынешние и, тем более будущие, профессии требуют серьезного усвоения навыков и ценностей, необходимых для построения успешной карьеры. Мы же оставили на откуп школам всю ответственность за подготовку детей к будущему, хотя немногие из нас могут с уверенностью утверждать, что школы хорошо готовят детей к сегодняшним реалиям, что же говорить и будущем.

3. Существенная часть взросления с нужным отношением к будущей работе – это присутствие рядом взрослых людей, которые могли бы выступать для детей ролевыми моделями, на своем примере показывающими, как становится полезными и успешными членами общества. Однако, дети большую часть времени общаются с другими детьми и учителями, и очень редко оказываются рядом с людьми, вовлеченными в реальную и созидательную деятельность.

4. Еще одно-два поколения назад родители считали, что они помогают детям готовится к жизни, обучая их бережно относиться к деньгами и старательно работать. Важно было научить их самостоятельности и скромности: рано вставать, заправлять кровать, делать уроки и рано ложиться спать. Сейчас эти правила кажется не такими уж и очевидными. Если можно развиваться на кредиты, если нужно покупать гаджеты, чтобы не отставать от жизни – какая уж тут бережливость? Большинство людей, которые считаются сейчас самыми богатыми и успешными имеют много нулей личного капитала, выраженные в призрачной цене акций, а не на счете в банке – в чем смысл прилежно учиться какому-либо ремеслу?

5. Молодежь в США имеет явные преимущества по сравнению с другими даже развитыми странами – они рано начинают подрабатывать и занимаются этим больше времени. Среднестатистический студент работает 5-7 часов в неделю, тогда так студенты во Франции, Италии или России – только час в неделю.

6. Учитывая трудность реалистичного предсказания востребованности будущих профессий, самый лучший подход состоит в обучении их двум важнейшим вещам:
– Принципиальному подходу к пониманию внутренних принципов построения общества и взаимодействия его элементов. И это не обучение математике, физике, химии или биологии.
– Умению концентрироваться на любой деятельности, в которой нужно осваивать новые навыки, причем делать это интенсивно и дисциплинированно. Подчеркиваю, любой деятельности. Даже работа в МакДаке может считаться полезной деятельностью, если подходить к ней с энтузиазмом, дисциплиной и концентрацией.

7. Расти, чтобы учиться быть успешным, становится все более сложной задачей по мере того, как изменяется набор нужных профессий и расширяются или стираются их границы. Молодежь уже не может рассчитывать на выбор заранее понятного, прямого и четкого пути, дающего им гарантию успеха. Набор традиционных школьных дисциплин тем более не может им этого обеспечить. Поэтому надо очень внимательно изучать вопрос того, что же должны делать родители и общество – мы с вами – чтобы подготовить их к светлому туманному будущему.

[Marta]

Часть 2. Если в 15 лет не начать давать школьникам возможность знакомиться со взрослой жизнью и реальными профессиями, то к выпускному классу мы получим человека без интересов. А если к 6 классу он не полюбит работать, то он не будет любить работать всю жизнь.

1. Молодежь нынче не в состоянии четко представить себе будущую работу, потому что очень редко у них есть доступ к той работе, которой они, скорее всего, будут заниматься. Двенадцатилетний человек в 19 веке на примере своего отца отлично представлял, чем он будет заниматься, когда повзрослеет. Сын нынешнего менеджера по продажам или системного администратора с трудом представляет себе, чем занимается его отец.

2. Результаты исследований показывают, что понимание сути профессий и овладение необходимыми для этого навыками вряд ли может ранее, чем в 15 лет.

3. Если к этому времени у молодых людей не возникнет круг общения со взрослыми людьми, которые смогут познакомить их с сутью и навыками разных профессий, то у них возникнет большая проблема с определением свого профессионального призвания. Чем успешнее и увереннее в профессиональном плане будут эти люди, тем эффективнее будет происходить выбор профессии.

4. Уровень мотивации при выборе профессии чем-то похож на пирамиду Маслоу: на нижнем уровне находятся внешние признаки успеха, например, деньги, на среднем – общественное признание, и на верхнем уровне – внутреннее удовлетворение.

5. В начальных классах существенным критерием для выбора будущей профессии является интерес, но он серьезно угасает к старшим классам. Старшеклассники уже рассматривают будущую работу с точки зрения, общепринятой для большинства сегодняшнего общества: тяжкое, но необходимое бремя, не приносящее удовольствия.

6. Все, что с их точки зрения напоминает работу, старшеклассники выполняют уже безо всякого энтузиазма, который еще присущ шестиклассникам. Именно в шестом классе этот энтузиазм начинает угасать.

7. В этом возрасте начинается четкое разделение между людьми, которые готовы всю жизнь работать, и теми, кто хочет всю жизнь играть. Это становится внутренней сутью человека. Те, кто выбирает работу, выбирает ее не потому что их заставляют, а потому что они сами так хотят.

8. Те, кто выбирают игру, относятся к выбору будущей работы несерьезно: "Я хочу стать юристом или доктором, потому что они много зарабатывают. Ну и это, судя по кино, прикольно. Я, правда, не очень точно представляю себе, чем они на самом деле занимаются."